Вельми, сестра, понеже. Комильфо
Отдаться чреслом неге, не без прыти,
Итак, начнём - не торопясь, по сто -
Случать усталость и желанье выпить.

Приспичило! Пить водку и курить
В отсеках-кухнях! По чуть-чуть, по нитке,
Приняв на груди, спрыгнешь на иврит,
Я на немецкий... Veni, vedi, Шнитке!

Сосед за стенкой, пьянь, осатанел,
Одной рукой в сенат доносы строчит,
Другой считает медь на опохмел
Ногой ища туфлю, про между прочим.

Доверься сердцем телу, пробил час!
Окстись, графиня, поздно прятать слёзы,
Пейзаны в храмах бьют челом за нас,
Сбирают дань крещенские морозы.

Есть только миг, мадам. Отроковиц,
Взалкавших оплатить плевой расходы,
Пол Млечного Пути, треть клина птиц.
Займёмся выведением породы!

Себе подобных. Сук и кобелей.
Без всяких «псевдо», то есть «пидо», «педо»,
Начнём сейчас же - перья, пух, елей,
Альпийский мёд и лён, осколки неба...

От Князя Тьмы - шесть золочённых струн,
Подобие и образ - тамагочи -
От Бога. Через семь стыдливых лун
Ты разродишься, тужась что есть мочи.

Расхристанный от счастья и любви,
На крестовину новогодней ёлки
Взойду Христом, а рядом, визави,
Апостольши, твои подруги-тёлки

Толкут веселье в ступе с водкой впрок,
Здесь дворник, участковый и прохожий,
Сосед нетрезвый тулит передок
Одной из фей к своей небритой роже.

Ещё чуть-чуть и мы, как те цветы
Перед лицом прокрустовой метели
Падём. И вознесёмся. Я и ты.
Оставив плод греха в снегу под елью.

Равнение на право и салют
Из вскрытых вен пульсирующей кровью...
Я обречён на счастье и уют
Под глаз твоих печаль, почти коровью.

Здесь каждый третий ангел - санитар,
Не верь табличкам, стенам из решёток,
Прими Вселенную, как Божий дар,
Осколок янтаря на нитке чёток

Того, чьим именем залеплены уста
Сынов Адама и распутной Евы,
Смерть проще жизни, ну а та проста,
Как пошлые еврейские напевы.

Уже не важно свет я или тень,
На улице пустынной, без названья,
В одной из миллиардов деревень
В заброшенном отсеке мирозданья.