Есть такой режиссер – Андрей Маслов. Раньше он работал на телевидении, но когда отважился снять передачу о событиях путча в 90-е, его выгнали. И он создал свою студию в Севастополе, и назвал ее «Психодельарт».
Мы с Марыной посетили его перфоманс, что проходил в кафе «Зеленая пирамида» в Херсонесе.


Херсонес – старинный город, там каждый камень это памятник культуры. На нем обязательно какая-то табличка зафигачена типа «охраняется государством». Везде надписи – «этой щепочке 3000 лет», «Этот камушек пролежал здесь 2567 лет». Иду и думаю, да блин земле этой, вообще в целом планете миллиарды миллионов лет, и что это меняет?
Я люблю природу. И мне неважно, сколько тут пролежал этот камень или простояла эта колонна. Да, история, говорит Марына…ее нужно знать. А может, и не нужно. В последнее время я думаю, чем меньше знаний этого мира – вот этих структурированных узким миропониманием знаний – тем и лучше. Я, между прочим, безо всяких этих знаний понимаю то, благодаря чему счастлива.

Но что-то я отвлеклась :)

Вначале представления вместо фуршета вынесли голую женщину, уложенную всякими яствами. И все стеснялись с нее есть, но потом ничего, разошлись.
В самом кафе исполняли песни всякие музыканты местные – ну там конечно ЧЕ, ДЖА, ШИВА и всего побольше. Блин, ненавижу такие песни. Знаешь, намутят всего по мелочи – слов всяких значимых в разных кругах - и думают, что из отрывочных слов сам по себе сложится смысл какой-то. То есть свой мозг можно и не подключать в принципе. Вот цитата: «Танцуй, Шива, танцуй. Мы все заплыли за буй. На всех накроет волной»…ну и там еще «чайка по имени Джа»…бред…

А вот на выходе из кафе висел большой экран – и там показывали нон-стопом клипы и фильмы. Эх, конечно это не тот психодельарт, которого я ждала. Но уж лучше Казана, точно. Тем более, мы там и покурили, не выходя из кафе. Совсем расслабились :) сидели рядом иностранцы – ну видно по морде лица – неруси точно. Мы и их накурили :) и фильмы нас вставили хорошо. Визуализация повысилась.

А на заднем дворе показывали спектакль «12 завтраков с Мефисто», тоже Маслов написал и поставил. Надо отдать ему должное, девонек хороших набрал на роли – красотки все. Ну тоже, знаешь, пафоса больше, чем реальной энергетики. Не открылись чакры, короче говоря. Зато у Марыны они стянулись в тугие пружинки. Там коньяк раздавали бесплатно. И все – Марыну понесло. Знаешь, так она меня за время пребывания в Крыму достала, что я просто сил душевных не насобираю, чтобы с ней встретиться на родине.

Марына была в полном восторге от перфоманса. Она упилась коньяком вусмерть и стала приставать к бедному Маслову. Я в это время была в туалете. Выхожу тут такая постанова: Марына висит на шее у Маслова и причитает: вы прекрасный, ваще-ваще, какой же вы прекрасный!!!

Ну я в сторонку – вижу там те девоньки, актриски милые стоят. В общем, девоньки оказались хоть и милыми, но тупыми. Но в любом случае лучше, чем пьяная Марына. Под алкоголем она не просто асоциальна, она бесчеловечна. И, в первую очередь, к себе. И я вернулась к Марыне где-то через часа полтора. Она спала в кресле, сжимая в руках книгу Маслова. Блин, думаю, выпросила, зараза. Разбудила ее, говорю: дай книгу посмотреть. «Нееэеэеэетттт»… ууууу ,пьяная морда… Дай, говорю, я пойду к Маслову, хоть автограф тебе поставлю.

Маслов сидел в окружении девонек, женщин и даже просто баб. Я была нетрезва, конечно. В той стадии, когда женщина очаровательна пьяна. Знаешь, вот мужчины любят эту неуловимую стадию – блеск в глазах, легкая бесшабашность, взъерошенность повышенная, и конечно, доступность. Я подхожу и говорю: очарована, покорена, навеки ваша, дайте хотя бы автограф.

Маслов расцвел. И говорит: только на попе пишу. Я, хоть и пьяна в той самой стадии, думаю: во казел старый….а сама говорю: я согласна! Напишите только – для тетушки Растафары- это мы так Марыну называем. И тут мне стало обидно – у Марыны и книга и автограф, и моя задница тут еще замешана, блин. И говорю ему: я тоже хочу книгу и автограф и баста!!! Книги кончились, говорит, только автографы остались. И то – теперь на груди пишу только. Я говорю: я согласна! А сама думаю: оооххх и казел же старый! Наклоняюсь над столом и на глазах у взбудораженных дам и девонек – снимаю верх майки. И этот старый с довольной мордой пишет вокруг соска «Андрей Маслов». Одновременно другой рукой притягивает меня к себе и целует сосок.

Я это запомню, говорю. Я тоже, говорит уже он. Ну дык, может я к вам присяду, - говорю и думаю зачем мне собственно это надо. Бужу Марыну, перетаскиваю за их стол. Марына начинает орать: какой прекрасный, ваще-ваще!! Я тем временем чевототам навяливаю Маслову. Помню смутно. Последняя фраза диалога была такая:
Маслов: Ты многого не знаешь.
Я: А ты не допускаешь такой мысли, что может это ТЫ многого не знаешь?

А закончилось все настолько не психодельартично, что трындец….пришла сожительница Маслова и захотела набить мне мордочку. Ничего не вышло. Тогда она набила лицо Маслову. И, уходя в темную херсонесскую ночь, он жалобно держался за глаз подбитый и что-то там лепетал про завтрашние звонки-встречи…

Но никто никому не позвонил…зачем?
Ведь я многого не знаю про него. А вдруг он маньяк?