Интересно, отличаются ли друг от друга слова, написанные на компе, от тех, что родились на бумаге? Легко проверить, ибо мой «windows» безнадежно засахарился, а голова раскалывается от новых сюжетов и наворотов. К тому же, от пачки бумаги, подаренной Ло для написания этого романа, остались жалкие двадцать страничек – идеальные условия для проведения окололитературного исследования! Пушкин вообще писал гусиным пером и чернилами, и как писал! У Пастернака: «… и руки тянутся к перу, перо к бумаге..»

Мои руки, если честно, сейчас с большим удовольствием потянулись бы к рюмке хорошего коньяку (его нет!) или к горячим грудям девицы (их тоже нет под руками. Нет, сами девицы где-то есть, да и груди на местах, но эти места далеко от меня, дальше, чем пишущая машинка), но увы! А роман не ждет и в книжных магазинах уже идет запись на «Белый Лоарт», поэтому я в долгу у своих читателей.

***

Я проснулся оттого, что кто-то сидел на краешке моей постели и пристально глядел на меня. Знакомое ощущение, но в этот раз мне стало не по себе. Я потянулся рукой туда, где должна была спать Ло…
- Ее здесь нет, - низкий приятный мужской баритон. – Я думаю, нам стоит поговорить без свидетелей, а ты как думаешь?

Этот кто-то озорно усмехнулся и затянулся сигарой. Да, я почувствовал именно аромат хорошей гаванской сигары. Мне и самому до чертиков захотелось курить. Я щелкнул выключатель торшера – короткая вспышка и… темнота! Еще более плотная и прохладная.
- Подумаю об этом завтра, - вспоминаю, что я совершенно голый, поэтому натягиваю плед под подбородок.
- Хочешь курить? Могу оставить, - огонек сигары, описав дугу, подплыл к моему рту.
- Спасибочки, я на такие не зарабатываю, - шарю пальцами по тумбе в поисках сигарет. Кажись, они кончились еще вчера. Сглатываю слюну и прикрываю глаза – темнота при этом стала другой: искрящейся и теплой.
- Представиться или?.. - В голосе гостя звучат нотки сарказма.
- Догадываюсь, - пытаюсь хамить, но получается как-то вымучено и наиграно.
- Вот и ладненько. Что собираешься делать? – Огонек сигары внезапно гаснет с характерным звуком, будто на него плюнули.
- Зарядка, душ, кофе, утренний стул…
- Ты пропустил «утреннюю сигару», - по-моему, он издевается, но набить морду пока не решаюсь. Да и все равно ее не видно в этой скотской темноте. Почему в июне такие темные ночи? А где фонари под домом, звезды, где луна, в конце концов?! Прямо там, черная ночь, черная комната и Черный человек! Не хватает еще черной кошки.
- Я ценю ваш юмор.
- А потом?
- Потом засяду за роман, - сам не верю в то, что говорю. Роман стоит уже две недели, и продолжать его для меня все равно, что написать новый – лом!
- Думаешь, он кому-то нужен? Кроме тебя, разумеется. Мне кажется, ты страдаешь паранойей, придумываешь себе игрушки, а потом навязываешь их другим. И игрушки и игру.
- Его же раскупают, значит, «это кому-то нужно», - понимаю, что этот… прав.
- Ты же знаешь, что я прав. Могу предложить остроумный компромисс, который устроит всех.
- Сжечь? Спасибо, мне уже предлагали. Да и после Гоголя все это пахнет плагиатом.
- Вона, как ты высоко берешь – Гоголь! Да не жег он никогда рукописи, кишка тонка. Исписался и придумал правдоподобную историю с кремацией. Тоже вариант: ходишь несчастный и всем так грустно ябедничаешь: «А я третьего дня-с рукописи сжег! Вон руки в саже, полюбуйтесь». И Селлинджер ничего не прятал в самовозгорающийся шкаф – там лежит обыкновенная писчая бумага. Чистая. Так что, и этот вариант не для тебя.
- А какой для меня? Не писать? Надо же чем-то себя занять в промежуток между утренним стулом и вечерней пьянкой. Может, дорогу крестьянам строить?
- Снова наполеоновские комплексы! Предположим, что я хочу его… выкупить. Со всеми правами на переиздание, экранизацию, инсценировку… Деньги вперед: наличные, в любой валюте, мелкими купюрами.
- Где-то я об этом читал… Или писал. «Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать»?
- Много денег. Все проблемы моментально решены: бытовые, жилищные, материальные – все! У тебя же со всем этим не очень-то?
- Н-да, и что?
- И все! Утром просыпаешься подпольным миллионером Корейко. Звонишь Ло, назначаешь встречу в самом фешенебельном ресторане, за обедом даришь ей бриллиантовое колье и делаешь предложение, от которого ей невозможно отказаться. Все будет чисто, обещаю.

Я задумчиво ковыряюсь в носу, благо темно, как у негра в… и он ничего не видит. Заодно вспоминаю фешенебельный ресторан и места, где нормальные люди покупают бриллианты.
- И..?
- В этот же день покупаешь приличную тачку, и вы сутками мотаетесь по ЮБК, отбирая ландшафт на берегу для строительства своего загороднего дома.

Вспоминаю, что права у меня отобрали лет –дцать назад за… Так это же было 1 января, в девять утра! В той стране хоть от кого-нибудь не пахло в такой день и в такое время?! А если за руль сядет Ло, то с ней мы доедем до ближайшего морга.
- И..?
- Ты и вправду тупорылый, как говорила Санча.
- Про меня она так не говорила!
- Скажет, когда узнает, от чего отказывается ее папочка. Потом вы с Ло уедете на горнолыжный курорт в Австрию – на лыжах давно не стоял, поди?

Вспоминаю Эльбрус и Чегет… Вот, скотина, знает, на что давить!
- Свою яхту сможешь швартовать под домом, в Херсонесе. Знаешь, какие сейчас яхты выпускают – были бы деньги. Представь на секунду: вы с Ло в открытом море, купаетесь нагишом, а вокруг – ни души! Ты, Ло и яхта с неограниченной автономией.

Если Ло будет купаться нагишом, то наша яхта никогда не снимется с якоря. Да, но…
- Погоди ты, не горячись. Это еще не все. Откроешь свой антрепризный театр, частную киностудию… Снимай – не хочу, ставь – не переставь! Как насчет личного реактивного самолета? Полтора часа и вы с ней в Париже.
Вот, сволочь! Ой, сволота!
- И все это за каких-то семьсот страничек бездарного текста. Да это же сделка века, дурень! Ну что, по рукам?

Подальше от соблазна засовываю руки между ног. К тому же, там теплее.
- Огласите, пожалуйста, весь список.
- Послушай, у меня нервы тоже не железные. Список бесконечен, все будет зависеть от твоей фантазии, а уж какая она у тебя богатая знают все.
- Позвольте полюбопытствовать, вам-то роман зачем? Плач графомана о тяжелой судьбинушке…
- Тебе какая разница, если я предлагаю космическую цену?

Нервничает, подонок! Снова закурил свою роскошную сигару, а тут лежишь, как поц и слюни глотаешь. Во всем доме даже бычка не осталось, да и денег на «утреннюю сигару», кажись, нет, поэтому утренний стул без эксцессов видится утопично.
- Если бы ты знал, сколько людей в этом мире ждут твоего правильного решения! И Ло в первую очередь. А он лежит кочеряжится. Тебе в издательстве за это говно заплатят максимум пятьсот гринов, которые ты отдашь за долги. Ну, может, останется на попойку с дружками. Сумму, которую даю я пропить невозможно!

Ну, это он загнул! Пропить можно все, если поставить такую сверхзадачу. А на сдачу – бриллиантовое колье, «альфа-ромео», особняк, театр, киностудия, реактивный самолет, яхта и… обнаженная Ло, барахтающаяся в море!

На фига, спрашивается, рядом с обнаженной Ло горные лыжи, тачка, колье, самолет – не могу понять, отчего становится очень смешно.
- Смеешься? Ну, смейся, смейся! Хорошо смеется тот, кто смеется без последствий. Есть и другая сторона контракта, я не успел ее огласить…
Пауза. Тишина. Слышно, как смачно затягивается сигарой мой незваный благодетель. Уже от одного табачного дыма мне жутко захотелось по большому. Придется терпеть, хотя, предупреждаю: могу и пукнуть!
- А ты – гордый мальчик, но… глупый. Ладно, переходим к плану «В» – если сделка не состоится, я просто отберу ее у тебя. Навсегда! Понимаешь значение слова «навсегда»? Вот так вот запросто: сегодня она есть, а завтра – нет!

Я мгновенно покрываюсь ледяным потом. Виски пульсируют, словно два зародыша.
- Кстати, второй вариант для меня более выгодный, ведь, если ее не будет… ты сразу перестанешь писать, а я сэкономлю целое состояние. Без нее ты не сможешь написать ни одной строчки, так что, при всем богатстве выбора, альтернативы у глупого мальчика нет!

Огонек сигары снова описал большую дугу, замерев у моих губ.
- Глупо обещать, что я буду дожидаться твоего ответа до рассвета. О, стихами заговорил! С кем поведешься… Ровно одна минута!

В этот момент я увидел зеленоватые искрящиеся цифры электронных часов – откуда в моем доме взялись такие часы? «Вначале быЛо сЛово. И это сЛово быЛо у Ло! И это сЛово быЛо Ло!» Цифры в воздухе высветили «54» и тут же «53». А потом «52»
- За что вы ее решили?.. Тогда уж лучше меня, она-то тут при чем?!
- Ты что, всерьез считаешь меня мерзавцем, убийцей, дешегубом или врачом-вредителем? – Цифры вдруг прекратили свой панический бег, остановившись на «42». Прямо «С Днем рождения» какое-то! – Нет, все гораздо прозаичнее. Для этого не надо автокатастрофы, самоубийства, несчастного случая, врачебной ошибки – это для дилетантов! Просто твоя Ло завтра же уйдет из хронической нищеты и беспросвета в «светлую счастливую жизнь», которую ей нагадали, как она говорит. Она уйдет к сытому преуспевающему самцу, который не будет ее любить, зато будет пользовать по необходимости и содержать в «нормальных условиях»! Думаешь, ей так уж нужны твои говеные стихи и романы? Нет, ей нужен полный пансион и уверенность в завтрашнем дне. А без нежных чувств, «свиста ветра в ушах» и спанья «ложками» она уж как-нибудь обойдется. Все так живут и ничего, счастливы. А она чем хуже? Какая там любовь?! Любовь должна подтверждаться материальными благами, а не сопливыми строчками, иначе это уже не любовь, а черт-те что!

Цифры вспыхнули и вновь побежали вспять. Никогда еще не видел более наглядную модель скоротечности нашей жизни! Значит, с ней ничего не произойдет! Будет счастливой содержанкой, зато обеспеченной и вечно молодой Лолитой! А тогда на фига мне этот роман, если дается такой ценой?! Он же не принес счастья нам с Ло, и, похоже, не принесет уже никому. Тогда зачем все это?
- Простите, - слышу, как дрогнул мой голос, а цифры остановились на «28». В 28 лет я нашел свою Ло! – Зачем вам понадобился именно «Loart»? Разве нет других романов и других писателей? Более успешных и знаменитых – не то, что я. Может им предложить?
- Я бы не торчал здесь и не тратил бы попусту время, - неожиданно зло выпалил он. Потом взял себя в руки и добавил еще более низким голосом: - Во всех твоих паршивых книжонках есть всего две фразы, - он выждал классическую паузу, - которые, как считают очень важные господа, людям читать… преждевременно! Это раз. Во-вторых, если вас оставить вместе, то ты сдуру или спьяну можешь ляпнуть еще что-нибудь… несвоевременное. Так что, моя миссия благородна: я как санитар леса избавляю его от… нежелательных сочетаний букв и слов.

Цифры, как шальные, сорвались с места и побежали с удвоенной скоростью: 14, 13, 12… Что же мне делать, Ло?! Почему тебя нет рядом?! Как мне тяжело, господи! Что же мне делать? Главное, чтобы у тебя все сложилось, и я не утащу тебя в свой мир, ты еще слишком слаба для него.
- Пош-шел ты к черту, коз-зел! Можешь воспользоваться моей яхтой, даже самолетом. Тачку тоже прихвати - она твоя. Лыжи не забудь, а колье засунь себе в ..!
- Я в курсе. Не рви жопу, глупый мальчик! Ты сделал свой выбор, вот и оставайся подыхать здесь в одиночку. Облеванный, с желтым гульфиком, никому не нужный «неудачливый гений» и «никтожество»! Ха-ха! Она была права! И благодари ее за две подаренные фразы – именно они спасли твою жалкую жизнь! Увидимся!

Последнее, что я почувствовал, прежде, чем провалиться в свой ночной кошмар – шипящий окурок сигары у меня на груди и запах паленого человеческого мяса. Я люблю тебя, Ло!